Память отца
Прошло уже больше 30 лет, как ушел из жизни мой отец — ВОЕНВРАЧ — ВИКТОР БУБНОВ. Я не оговорился и не ошибся. Именно военный врач, врач с большой буквы – ВИКТОР ЛЕОНТЬЕВИЧ БУБНОВ. Cмотрю на фото отца в курсантской гимнастерке, вспоминаю родные и добрые руки. Руки хирурга, спасшего не одну сотню жизней на той проклятой войне. Спасал всех и наших, и не наших…
В средине 70-х на трамвайной остановке встретил я своего бывшего преподавателя — Василия Васильевича Захарова, доцента кафедры кожных и не только заболеваний. Как человек воспитанный, здороваюсь, тем более, что это мой учитель.
- Здравствуйте, Василий Васильевич!
- Здравствуйте, — с некоторой задержкой ответил он, — здравствуйте…
Погоди-ка, а ты не Витьки -ли Бубнова сынок?
- Да, вроде его. Другие пока не объявлялись…
- Похож, похож… И на язык скорый, как папаня. Он за язык-то свой много страдал… А на лицо — копия… Жив, что-ли, отец-то? Передавай привет. Папаша у тебя – кремень мужик, орел, каких мало… На спор Волгу переплыл… Что? Не рассказывал тебе? Как был тихушником, так и остался.
А отец мой уже много лет лежал, прикованный к постели. Раны фронтовые, контузии дали о себе знать. Боком эта война для семьи нашей вышла. Тесть в блокаду Ленинградскую чудом остался жив, деда жены в первом же бою танком раздавило…
Дома подошел к отцу, говорю:
- Пап, Захаров Василий Васильевич привет тебе передает.
- Васька Захаров? Смотри-ка живой еще… Эх, и отчаянный парень был, на ходу подметки рвал…
-Папа, а, правда, ты Волгу переплывал?
-Это он, что ли сказал? Переплывал… Они рядом на лодке плыли. Да и Волга тогда не такая широкая была. Вот когда под Ржевом под лед провалился, бежал три километра по морозу во всем мокром, чтобы не замерзнуть, тогда страшно было…
Это потом от сокурсника своего Игоря, оказывается наши с ним отцы, вместе учились, узнал, что они, тогда, по молодым годам, называли друг-друга Витькой, Аркашкой, Васькой, Нинкой, Танькой. Наверное, так было принято в далекие тридцатые.Это потом, вспомнились строчки стихов А.Т.Твардовского « Я убит подо Ржевом»,
«Я не слышал разрыва
И не видел той вспышки, —
Точно в пропасть с обрыва —
И ни дна, ни покрышки… »
Умер отец в 1986 году. Прошло несколько лет, я был на заседании Ученого совета (не поднимается рука написать с заглавной буквы, но так принято) своего вуза. Выступал Георгий Львович Ратнер, человек, перед которым добрая половина самарцев не просто должна, а обязаны снять шапки, поклонившись в пояс. Не перечислить, что он сделал для города и области, каких учеников воспитал, какую школу создал. И начал речь профессор Ратнер словами:
- Давайте, почтим память простого русского солдата Захарова Василия Васильевича.
Аудитория затихла, не понимая, к чему эти слова. Профессор Ратнер продолжил:
- Вы ведь знаете, Василий Васильевич, в нашей клинике лежал с гангреной. Я ему сказал, Василий Васильевич нужна ампутация, он ответил – «Я солдат, все понимаю. Только без ног жизни у меня нет». С тем и ушел из жизни. Давайте минутой молчания помянем коллегу, настоящего русского солдата и мужественного человека.
Весь зал встал и молча замер. А я вдруг вспомнил встречу с Василием Васильевичем и слова его: «А отец-то у тебя кремень мужик! Орел, каких мало осталось…»
Дважды в жизни видел я слезы отца. В 1985 году, когда он, много лет, прикованный к постели, смотрел по телевизору фильм «Горячий снег». Я сначала не понял, что за странные звуки донеслись от его кровати. Подумал, что ему стало плохо, подошел ближе и вдруг увидел слезы на лице отца. На вопрос: «Папа, что случилось?», он, отвернувшись к стене, тихо сказал: « Выключи… Это про нас кино…» С той поры я этот фильм не могу смотреть, как и другие картины про войну. Это не значит, что я трушу. И на мою долю выпало узнать, что такое война, не по книжкам, не по кино. Довелось побывать годик с лишним в Афганистане, а это «не к теще на блины сходить» согласятся со мной те, кому довелось там быть.
Это про моего отца, его сокурсниках написал строки бессмертных своих стихов А.Твардовский.
« Я вам жить завещаю, –
Что я больше могу?
Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой отчизне
С честью дальше служить.
Горевать – горделиво,
Не клонясь головой.
Ликовать – не хвастливо
В час победы самой.
И беречь ее свято,
Братья, счастье свое –
В память воина-брата,
Что погиб за нее»
Поэтому чувства до сих пор заполняющие душу мою накрепко связаны с обязательством памяти сына перед отцом и его сокурсниками. Пока жив, не могу забыть, отправить в забвенье память об отце. Грустные воспоминания о простом русском враче-хирурге Викторе Леонтьевиче Бубнове опять всколыхнулись в душе, когда слушал песню- «Реки нашего детства» Пели ее два известнейших исполнителя Мишель Сарду и Гару.
И так сдавило горло и защемило сердце от слов припева этой песни:
Это не кровь
Течет в наших венах
Это — река нашего детства
Это не смерть
заставляет меня страдать,
А то, что я не увижу более
как мой отец танцует…
. Низкий мой сыновний поклон и Вечная Память тебе, родной мой папа!